Bones — король андеграундного рэпа

ЗНАКОМЬТЕСЬ С BONES — АНДЕРГРАУНДНЫМ РЭП–КОРОЛЁМ

Перевод интервью от 7 сентября 2017

Уникальный рэппер рассказывает про то, как его избили в детстве в Мичигане, что его вдохновляют друзья из «TeamSESH» и почему звукозаписывающие лейблы — это унизительно.

BONES — это непостижимый, обаятельный интернет герой. В его низкокачественных музыкальных VHS-видео, снятых на старую семейную камеру, он характерно садится низко к земле, скрывается за длинными чёрными волосами, которые обрамляют его лицо словно опущенный занавес, выпаливает строки под томный бит о дерьме, которое он видит вокруг себя. Колкие рифмы, запоминающийся продакшн и мрачная эстетика делают образ BONES культовым в режиме онлайн-фолловинга, который он подогревает, выкладывая музыку и клипы в безумном темпе с 2012 года. В 23 он уже выпустил более 60 релизов, беря в счёт все его проекты, среди которых BONES, OREGONTRAIL, SESHOLLOWATERBOYZ, surrenderdorothy, Ricky A Go Go и более ранний никнейм TH@ KiD. Однако в жизни он — Элмо О’Коннор, который открывает дверь с завязанными волосами, демонстрируя свою тёплую улыбку, и протягивает руку, чтобы поздороваться.

Стоя на кухне своего нового многоуровневого дома в великолепном испанском стиле в Глейнделе, Калифорния, он роллит блант за прилавком и извиняется за беспорядок. Он и его невеста, Сэм, с которой он познакомился много лет назад в Диснейленде через его старшего брата и менеджера, Эллиота, активно занимаются собственным продвижением вместе с родителями Элмо. К тому же Сэм является «музой» BONES («она первый человек, которого я спрашиваю о чём-либо, она во всём помогает мне»), занимается дизайном и производством мерча «TeamSESH» — коллектива артистов, который Элмо основал в 2013.

Находясь во внутреннем дворе, отделка которого выполнена керамикой, Бонс смотрит свой новый клип и работает, чтобы запечатлеть красоту жизни в этот момент. Без финансовой помощи лейбла или постоянного выбрасывания денег за время на студии заработать поддержку фанатов для себя и музыки «TeamSESH» невозможно. Или, как сказал бы BONES: «Смешно» — слово, которым он обостряет каждую фразу, заменяя понятие о невероятности произошедших событий. «Я и Эллиот постоянно разговаривали про наше ожидание “пика”, и я всегда говорил: “чувак, было бы больно, если бы у нас было шоу. Забей на это дерьмо”. Продвигай музыку», — продолжал он, смеясь, размышляя над тем, что сейчас выступает перед полными залами по всей стране и перед тысячами людей на фестивалях. «Вот почему сейчас всё это просто смешно. У меня нет реального мнения. Я не могу составить его о том, чего даже не могу осознать».

Начнём с самого начала. Каково это было расти в Северной Калифорнии?

BONES: Это было просто потрясающе. Мы жили не в городе, в Мьюир-Бич, и это было типично для всех друзей хиппи моих родителей. Все они — просто обманутые люди, но они были великолепны. И это было действительно круто. Например, Мичиган (куда он переехал в 7 лет – прим.) был единственным местом, где я начал задумываться, была ли моя жизнь хорошей или плохой.

В какой момент ты понял, что Мичиган будет отличаться от того, к чему ты привык?

BONES: Если честно, первая вещь — это очевидно, — но это то, что летом дети были подстрижены под ноль.

Sam: И то, что тебя могли высмеять за твои длинные волосы, чего никогда не происходило в Северной Калифорнии.

BONES: Меня просто называли стрёмным говнарём. Так, например, все их отцы были охотниками, каждый — псевдо расист. Это нереально, но, я полагаю, что это всё же правда, и это смешно, нелепо и в то же время отвратительно. Но это было похоже на то, что все эти дети, на самом деле, были просто ссыкунами. Мне надрали задницу в первый же день 6-го класса 2 восьмиклассника, потому что на мне была какая-то кепка или палёная куртка «BAPE», которую дали мне родители, или что-то вроде того, в то время как они таскали в школе камуфляжные бибсы и резиновые сапоги.

Я бы предположила, что рэпперские шмотки были не очень популярны в Хауэлле.

BONES: Несмотря на то, что мы находились в 45 минутах от Детройта, и вы думаете, что это небольшая проблема, это огромная проблема. Были дети, которые могли бы поступать как расисты, но всё равно бы слушали строки Young Jeezy «Мой президент — чёрный, моя “ламбо” — синяя». Я помню, как один из таких молокососов поднялся на пикап с флагом Конфедерации, играя с ним, и я такой: «Что за хуйня?». И там попросту нечего делать. Они рождаются и умирают там. Там родились их родители, там они и умрут.

Когда ты начал заниматься музыкой?

BONES: Когда мне было 9. Я помню, это случилось через месяц после моего 9-го дня рождения, потому что день рождения моего папы в феврале, а мой — в январе. Так он получил один из тех больших стационарных компьютеров «Apple» с большими круглыми баками, и у него был встроенный системный микрофон спереди с первой версией «Garage Band». Это было самое лучшее. Я сделал достаточно много забавных песен.

На что они были похожи?

BONES: Я скачивал биты. Отправлялся на SoundClick.com и брал тегганные инструменталы, иногда попадались даже с уже имеющимися хуками парней с автотюном по типу «I’m riding slow» — ну, ты знаешь, странная фигня. Короче, я просто делал дерьмовый рэп. Однако затем я пытался делать что-то вроде «затюненного» R&B, и с голосом восьмилетнего ребёнка это звучало забавно. На самом деле, это звучало круче чем то, что я пытаюсь делать сейчас.

Тогда ты был вдохновлён «Cash Money» и Лил Уэйном, но что ты слушал, когда был младше?

BONES: Мой отец родился в Детройте, поэтому слушал всю музыку лейбла «Motown». Просто старые, хорошие песни Марвина Гэйя, Earth Wind and Fire, Бутси Коллинз, Стиви Никс и Джонни Митчелл. Я обязан моим родителям хотя бы за их любовь к музыке.

Они избаловали тебя хорошей музыкой.

BONES: Это действительно так. Конечно, они избаловали меня. Но они никогда не были навязчивыми, я всегда слушал рэп и пытался разграничить это типа: «Окей, это то, что нравится Элмо, а это вкус моих родителей». Но когда мне исполнилось 10, я подумал: «Мне нравится эта музыка». Из всего дерьма, что я слушал, когда рос, это было самым лучшим.

«Если бы я попытался написать книгу «Как выглядят родители мечты?», то не смог бы сделать что-либо лучше, чем это. Всё, что они делали, — это окружали любовью. Безоговорочной, вечной любовью» — BONES

Родители говорили тебе, что они думают о твоей музыке?

BONES: Если бы я попытался написать книгу «Как выглядят родители мечты?», то не смог бы сделать что-либо лучше, чем это. Всё, что они делали, — это окружали любовью. Безоговорочной, вечной любовью. Я думаю, это единственная причина, по которой я стараюсь что-то делать и мог делать что-либо в принципе.

Ты оказываешь особенную поддержку участникам «TeamSESH». Как ты думаешь, это происходит из-за того, что ты олицетворяешь свою команду с семьёй?

BONES: Это всё потому, что они мои братья. Все мои друзья делают мою любимую музыку.

Как ты их нашёл?

BONES: Честно говоря, большинство из них сами меня нашли, когда я создал «TeamSESH» в 2013. Такие как drew the architect, Vegard — они были первыми, кто оценивали мою музыку, помогали остаться на плаву и присылали мне материал. Все они — чудеснейшие ребята. И это забавно, поскольку выглядит так, будто бы все остальные тоже с нами, хоть и не из нашей компании, но мы все сидим на одних и тех же сайтах, пользуемся Твиттером и Инстаграмом, и все события, происходящие вокруг нас, — нелепы. Это очень весело. Обычно, чтобы найти вдохновение, я смотрел на Лил Уэйна в студии, а сейчас приходит приятное осознание того, что в данный момент нет ничего по-настоящему вдохновляющего.

Вы бы назвали себя пионерами?

BONES: Нет. Я думаю, мы единственные, кого не интересует то, чтобы называть себя «пионерами». Нас не волнует это. Всех, кого заботит это, их также волнует и то, что о них думают другие люди, однако нам интересна только музыка. Некоторые сосунки, которых мы видим сейчас, внезапно оказались на вершине, потому что они являются ходячими мемами. Но, на самом деле, вы видите подростков, которые просто прожигают свою жизнь, подписывают контракты с этими лейблами и творят странную хуйню, находясь под наркотиками. Что круто, так это то, что ты можешь заниматься подобным, пока ты молод… но это пиздец хуёво. Я хочу сделать реабилитационный центр для всех этих рэпперов, Богом клянусь.

Всем своим видом вы выступаете категорически против лейблов.

BONES: Каждый против этого. Люди всё время придираются к этому. У меня никогда не было работы по типу «с 9 до 5». Никогда. Поэтому у меня нет таких мыслей: «Окей, тебе нужен босс, тебе нужны люди, которые буду заботиться о тебе». Я никогда не видел этого, поэтому мне не нужно это. Всё это просто хуйня. Все эти действия лейблов унизительны. И все эти дети в итоге заботятся о себе сами.

«Всё это просто хуйня. Все эти действия лейблов унизительны. И все эти дети в итоге заботятся о себе сами» — BONES

Как проходит творческий процесс? Твоя продуктивность безумна, особенно учитывая то, что ты не имеешь поддержки лейблов.

BONES: Ничего особенного, клянусь, ничего. Я даже не знаю, как объяснить это, чтобы это не звучало чушью. Я ничего не записываю на телефон, у меня нет блокнота с рифмами. Я просто леплю стикеры на мой лэптоп. И я всё делаю быстро. Я никогда не пишу текст, чтобы пытаться записать песню потом, несколькими днями позже. В этом нет ничего особенного, нет необходимости стараться это опровергнуть.

У тебя, видимо, много поклонников этого «ничего особенного»…

BONES: Кто-то находит в этом свои песни. Даже люди, которые не любят и не делают музыку, они находят треки, они просто не сделали их сами, потому что не пытались. Я очень ценю людей, которые солидарны со мной в том, что для них и для меня круто. Потому что я делаю то, что приятно моим ушам. В такой момент для меня жизнь — мечта, поэтому я просто двигаюсь по течению и ни в чём не сомневаюсь.

Как ты думаешь, что в наше время круто?

BONES: Чёрт! Что круто? «BuzzFeed». Музыка. Я не знаю, что ещё. Жизнь. Сейчас жизнь действительно крутая. Я никогда не думал, что она станет такой. Как всё это вышло — просто смешно.

Мне будет очень приятно, если ты поделишься этой статьей с друзьями 😉