Lil Peep — печальная история последних дней жизни

Он мог стать современным Куртом Кобейном, но умер от передозировки вскоре после своего 21-го дня рождения. Перед вами печальная история о его жизни, музыке и последних днях.

Концерт должен был начаться через пять часов, а Lil Peep с двумя молодыми фанатами ловили кайф в задней части салона гастрольного автобуса. Они употребляли концентрированный наркотик – сначала выпаривали, а затем вдыхали оставшийся концентрат. В ноябре 2017 года в городе Тусон, штат Аризона, стояла 26-ти градусная жара. В задней части салона автобуса кондиционер был выключен, и Пип, высокий, стройный, одетый в черный жилет с шипами и разноцветные клетчатые штаны, расположился на сиденье с мягкой обивкой. Между ним и фанатами стоял пластиковый стол с зажигалками, ручками, сигаретной бумагой, ножницами, измельченными кусочками марихуаны и черной наклейкой с надписью «живой + здоровый».

Для тогда еще 16-летнего Ника Дауда, большого поклонника Пипа, приехавшего вместе со своей подругой Мэрайей Бонс, сидеть в автобусе с Пипом было мечтой, воплощенной в реальность. «Этот парень словно от моего лица говорил вещи, которые я сам никогда не мог выразить словами», — говорит Дауд. «Я чувствовал, что он меня понимает».

Гастрольный автобус Пипа уже дважды за шесть недель пересекал границы Северной Америки, и представление в Тусоне должно было стать предпоследней остановкой в программе тура. Выступления проходили хорошо — большинство билетов распродано, а толпы юных поклонников пытаются прорваться к Пипу. Для 21-летнего музыканта, который начал выкладывать свои песни онлайн двумя годами ранее, это был головокружительный успех.

Музыку Пипа часто называли «рэпом из SoundCloud», хотя он был таким же рэпером, как и рокером, он копировал свои любимые группы (Modest Mouse, Thirty Seconds to Mars, Death Cab for Cutie), перепевая трэп-ритмы опьяняющим голосом повидавшего жизнь бродяги. В своих текстах он нес всякий вздор о девчонках и своих любимых наркотиках — ксанаксе, травке, кокаине, «дешевом ликере на льду» — и публично боролся с депрессией и тревогой. В 2017 году электронный журнал Pitchfork назвал его «будущим эмо-музыки». Пип в своей песне «Crybaby» произнес фразу, которая подходит к большей части его творческого наследия: «Музыка, созданная, чтобы под нее плакать».

Lil Peep боготворил Курта Кобейна, и легко было представить, как он сам превращается в Курта: болезненно красивую, беспечно саморазрушающуюся суперзвезду, на которую будет смотреть целое поколение детей и видеть, как в нем отражается их боль. «Он казался таким же ранимым, как Курт», — говорит Пит Венц из группы Fall Out Boy. «Музыка Пипа, — говорит Венц, — «непростительно смешивала жанры таким странным образом, что мое и последующие поколения, вероятно, поостереглись бы так вольно с ними обращаться».

За два года, прошедших с выхода его первого релиза, Пип успел выпустить альбом, попавший в хит-парад Toп-40, прогуляться по подиуму в качестве модели на Неделе моды в Милане и в Париже и набрать около 2 миллионов подписчиков в Instagram, где он размещал фото и видео о том, как он пьет, курит, делает татуировки и принимает кокаин. «У него, вероятно, не хватало всего лишь одного такого поста до достижения критической массы», — говорит Венц.

Хотя постоянные разъезды и утомили его, Пип, казалось, был искренне рад познакомиться с Даудом и Бонс в тот злополучный день в Тусоне. Они говорили о видеоиграх, шмотках, музыке; Пип даже сказал, что подумывает о том, чтобы нанять одного из них в качестве личного помощника. «У него было очень хорошее настроение», — говорит Дауд. В какой-то момент Пип выглянул в окно автобуса и увидел ясное вечернее небо Аризоны. «Сегодня хороший день», — сказал он. «Не каждый день хороший, а сегодня — да. Я прекрасно себя чувствую».

Меньше чем через 30 минут он задремал и больше никогда не просыпался.

Мать в трауре: мама Пипа, Лиза Вомак. Она воспитывала своих сыновей в духе здорового недоверия к властям. «Мы думаем, что американский капитализм — это ужасная вещь», — говорит она. Фото предоставлено: Даниэль Дорса / The New York Times / Redux

В холодный декабрьский вечер более года спустя Лиза Вомак сидит за кухонным столом, а вокруг нее разбросаны вещи, оставшиеся после смерти сына. Вомак, сильная, очень умная женщина с длинными седыми волосами, что делает ее похожей на Патти Смит, живет в маленьком белом доме, расположенном неподалеку от дороги на Хантингтон, Нью-Йорк. Из духовки пахнет свежевыпеченным печеньем, а маленькая собачка по имени Таз весьма активна и лихорадочно лает. Раньше песик принадлежал Пипу.

На столе и на столешнице ее кухни лежат стопки полицейских отчетов, сводки вскрытия и газетные вырезки, перемешанные со списками покупок и домашними заданиями учеников начальной школы, в которой она преподает. После развода с отцом Пипа в 2012 году, Вомак живет здесь с братом Пипа Оскаром, который на два года старше Пипа. «У меня было три выходных дня для горя, а затем я вернулась на работу, потому что кто-то же должен платить за жилье», — говорит она.

Вскрытие Лила Пипа постановило, что смерть наступила в результате несчастного случая, вызванного комбинацией фентанила и ксанакса. Судя по токсикологическому отчету, в организме Пипа были обнаружены чрезвычайно высокие уровни этих веществ, наряду с кокаином, марихуаной и множеством опиатов. После смерти Пипа Вомак провела долгие месяцы, пытаясь осознать это. «Дома он не принимал такие наркотики», — говорит она. «Он знал, что не следует сходить с ума».

Пип часто вливал свои самые мрачные мысли в свою музыку, расцвечивая песни словами вроде следующих: «Я не хочу сейчас умирать в одиночестве, но, признаться, что иногда я это делаю». Хотя нет никаких признаков того, что в тот день он намеревался умереть в одиночестве. Его смерть, как заключил департамент полиции Тусона, была несчастным случаем. Пип почти наверняка не осознавал, что принимает фентанил, который смертелен даже в незначительных количествах. Но нечто, что он принял, содержало его так много, что он получил более чем двойную смертельную дозу.

Эта история воссоздана на основе более чем двух десятков интервью с друзьями, членами семьи и бывшими сотрудниками артиста, а также отчетов полиции, вскрытия, токсикологической экспертизы и сотрудников скорой помощи, а также тысяч текстовых сообщений. В ней изображен музыкант, который шел к славе, но принимал разные виды наркотиков и боролся с депрессией, тревогой и испытывал огромную профессиональную нагрузку, о чем он открыто говорил. За два с половиной месяца до своей смерти Пип подытожил сумятицу в своей голове в сообщении, сохранившемся на его телефоне: «Я испытываю большое давление со стороны многих людей, и я принимаю много наркотиков, я не сплю».

Многие вопросы все еще остаются, и никто так отчаянно не нуждается в ответах, как мама Пипа. «Я просто хочу знать, что произошло», — говорит Вомак. Именно Лиза придумала своему сыну его сценический псевдоним. Настоящее имя Пипа — Густав Ар, и многие из его близких до сих пор называют его «Гас». Еще когда он ходил в детский сад, семья разводила домашних цыплят, и Вомак заметила сходство между ее сыном и цыплятами. «Он был таким милым, маленьким и светленьким, совсем как маленький желтый цыпленок», — говорит она. «Поэтому я стала называть его «Пип».

Отец Вомак был известным историком из Гарварда, который много писал о марксизме и движениях рабочих в Латинской Америке, а ее мать в молодости работала журналисткой в Лондоне и Мексике, а затем стала заниматься общественной деятельностью. Вомак познакомилась с отцом Пипа, шведом Карлом Йоханом Аром, когда они учились в Гарварде. Пип вырос в Лонг-Бич, Нью-Йорк, на южном побережье Лонг-Айленда. Музыкант редко говорил о своем отце, профессоре истории, к тому же, после развода родителей у него не было с ним доверительных отношений.

В детстве Пип преуспел в спорте, но с возрастом его интересы сместились в сторону видеоигр, скейтбординга и панк-рока. Хотя учителя английского языка видели в нем некоторые способности, он потерял интерес к школе. Свою первую татуировку он сделал в 15 лет, но это был своеобразный акт неповиновения: боясь неодобрения своей матери, он набил ее инициалы и дату рождения на предплечье. Пип возненавидел свой родной город и, по словам матери, злился из-за того, что на него смотрели свысока более состоятельные дети. («Я хочу сжечь свою старую среднюю школу до основания / Я ненавижу всех в своем родном городе / Скажи богатым деткам, чтобы они посмотрели на меня сейчас», — поет он в «Cry Alone».)

В возрасте около 16 лет Пип стал очень беспокойным, иногда его рвало по утрам при мысли о том, что надо идти в школу. «Гас был полон эмоций и энергии», — говорит Оскар. «Он был наблюдательным и у него была бурная реакция. Недавно мне поставили диагноз расстройство аутистического спектра, и я думаю, что у Гаса тоже были проявления этой болезни. Но я могу мыслить логически, поэтому я нашел утешение в школе». Его брату не удалось этого сделать.

Вомак знала о тревожности Пипа и неоднократно пыталась заставить его обратиться к психологу. Вместо этого он занимался самолечением, в основном посредством травки и ксанакса. Он сделал свою первую татуировку на лице, разбитое сердце, в 17 лет, как символ отказа от обычной жизни. «Татуировка на лице, — объяснил он позже, — может помешать устроиться на работу».

Вомак воспитала своих сыновей как потенциальных социалистов со здоровым недоверием к власти, поэтому ее не особенно расстраивало наличие татуировок у подростка, который курил травку, любил панк-рок и хип-хоп и ненавидел школу. (Она узнала о его пристрастии к ксанаксу намного позже.) «Послушайте, мы думаем, что американский капитализм — ужасная вещь», — говорит она, сидя рядом с Оскаром на диване в своей гостиной. Она и ее сыновья сблизились на почве взаимной любви к зажигательной панк-группе NOFX, особенно к антикорпоративной музыкальной нудятине «Dinosaurs Will Die».

Пип перестал ходить в школу в выпускном классе, хотя он и получил аттестат по программе домашнего обучения. Он переехал в Лос-Анджелес, где жил с другом, и некоторое время посещал местный колледж, но вскоре вернулся на Лонг-Айленд. Он начал записывать музыку в своей спальне, используя MacBook, оснащенный GarageBand и микрофон, который он купил в музыкальном магазине. Он был в восторге от идеи загрузить свои песни в SoundCloud. «Он показал мне запись с Фэт Майком [фронтмен группы NOFX], который говорил об этом, и сказал: «Все, закончил! Любой может сделать это! Я могу это сделать!» — вспоминает Вомак. «Я сказала: «Можешь ли ты заработать на этом деньги?» И он ответил: «Я просто хочу иметь возможность содержать себя и не делать дерьма другим, не люблю я это». Вот все, чего он хотел».

К 2015 году Пип почувствовал себя достаточно уверенным в своих способностях и вернулся в Лос-Анджелес с целью продолжить музыкальную карьеру. В сентябре он выпустил свой первый микстейп и вскоре после этого написал другу, что «лучшее лекарство от депрессии — это не таблетка, а музыка». Пип начал раскручиваться онлайн, но, несмотря на отклик, который он получал, его материальное положение по-прежнему было ненадежным. Он часто останавливался на ночь у друзей, в конце концов он оказался на переполненном чердаке в бедняцком районе с постоянно сменяющими друг друга рэперами, продюсерами и наркоманами.

Пип-подросток: Пип в 2016 году со своей собакой Таз. В подростковом возрасте у Пипа возникла сильная тревожность, иногда сопровождавшаяся рвотой по утрам при мысли о необходимости идти в школу. Фотография предоставлена Лизой Вомак

Несмотря на свои эмоциональные терзания, Пипу, казалось, почти физически нужно было быть рядом с людьми, и они притягивались к нему как к магниту. Он общался с Lil Tracy, Fish Narc, Coldhart и другими членами эмо-рэп коллектива Gothboiclique (GBC). Пип был фанатом этого объединения, и подшучивал над сочетанием музыкальных стилей Gothboiclique — эмо, панка, трэпа — и визуальной эстетикой «подонков». Когда они предложили ему присоединиться, он ухватился за эту возможность.

Оскар, который сыграл важную роль в знакомстве Пипа с любимой музыкой, был впечатлен тем, как ранимость его брата отразилась на его музыке. Но Оскара беспокоил насыщенный наркотиками и социальными медиа образ жизни, который сопровождал его брата. «Гас всегда был человеком, который ужасно увлекался подобными вещами», — говорит он. Оскар считал, что увлечение ксанаксом и одержимость смертью в песнях Пипа были просто образами, созданными для публики. Пип сам разграничивал себя реального и свой сценический образ, а впоследствии даже сказал одному своему другу, что «Лил Пипу нехорошо, а Гас — в порядке». Со временем грань между ними, казалось, исчезла.

Летом 2016 года кто-то показал Саре Стеннетт фотографию Лила Пипа. Уроженка Ливерпуля и соучредительница известной британской юридической фирмы в области индустрии развлечений стала также генеральным директором компании First Access Entertainment и помогла начать карьеру Игги Азалии и Элли Голдинг. Ее поразила эта фотография. «Я твердила: «Боже мой, он такой красивый», — говорит она. «Я была сильно неравнодушна к визуальным эффектам».

Lil Peep был ошеломительно красив — высокий, изящный парень с андрогинной внешностью, которая делала его притягательным как для женщин, так и для мужчин. (В 2017 году он публично заявил о своей бисексуальной ориентации.) Стеннетт встретилась с ним и, по ее словам, спросила об употреблении наркотиков, чем он щеголял в своих песнях. Как она вспоминает, Пип сказал ей, что «курил травку, употреблял ксанакс», и я не могу вспомнить, что еще», но не принимал героин и не был наркоманом. Стеннетт говорит, что она дала понять, что не одобряет употребление наркотиков. «Я сказала: «Послушай, я здесь не для того, чтобы наказывать тебя за употребление наркотиков — это не моя работа. Я могу тебе сказать, что очень трудно раскрыть свой потенциал, если ты употребляешь наркотики».

Вскоре после этого Пип встретился с Чейзом Ортегой, бывшим панк-музыкантом, которому принадлежит компания по продаже сувенирной продукции под названием Hyv. Пип привлек Ортегу в торговых целях, но вскоре тот стал менеджером Пипа, уравновешивающим безалаберного Пипа с его жизненными кульбитами. Несколько звукозаписывающих компаний проявляли к музыканту интерес, но Ортега убедил его подписать контракт с First Access, подразделением многонационального промышленного конгломерата Access Industries. «Сара была первой, кто сказал: «Я действительно верю в тебя. Я готова помочь тебе», — говорит Ортега. «Никто даже близко с ее энтузиазмом не стоял». «Я чувствовала себя его защитницей с первого дня нашего знакомства», — говорит Стеннетт. Она спросила, какие у него карьерные цели. «Он сказал: «Я хочу быть самым знаменитым музыкантом в мире и собирать стадионы», — говорит она.

Пип подписал соглашение с FAE, которая выплатила ему аванс в размере 35 000 долларов, выделила 300 000 долларов на запись, поддержку туров, маркетинг и развитие бренда, а также обязалась выплачивать ему вознаграждение в размере 6000 долларов в месяц. Взамен он связал себя контрактом минимум на три года. (Адвокат Стеннетт говорит, что отношения между FAE и Пипом не были отношениями управления и подчинения, и хотя Стеннетт оказывала ему личную поддержку, она никогда не действовала в этом ключе). Как объясняет Стеннетт, подписав соглашение, Пип «фактически признавал, что он не был частью группы Gothboiclique, что он был сам по себе. Он знал, что не сможет привести с собой всех».

Пип переехал из Скид Роу (Skid Row) в свое собственное жилище в районе Эхо-Парк в центре Лос-Анджелеса, при этом его окружение переместилось вместе с ним. Его жилище стало по сути пристанищем артистов, борющихся за популярность в SoundCloud. Соучредитель GBC Викка Фаз Спрингс Итенэл (Wicca Phase Springs Eternal), посетивший дом в Эхо-Парке, говорит, что Пип был весьма гостеприимным. «Он чувствовал себя виноватым за то, что действительно быстро поднялся на вершину славы, и поэтому был слишком гостеприимным», — говорит Wicca. В его доме не переводились наркотики. «Однажды, кто-то подставил наркодилера, и вошел какой-то парень и приставил пистолет к голове Гаса», — говорит Вомак. «Это было дерьмовое представление».

К тому времени, когда в сентябре 2016 года Пип выпустил свой четвертый полноформатный микстейп Hellboy, его песни начали набирать миллионы прослушиваний. В начале 2017 года Пип начал свой первый тур, выступая в качестве хедлайнера на концертах в России, Европе и Северной Америке. Как сказал один из участников тура: «Это было похоже на битломанию — дети выбегали на улицы». Некоторые фанаты тоннами проносили на сцену ксанакс, кокаин и другие наркотики во время его выступления. Другие загоняли Пипа в угол, чтобы поделиться своими личными психологическими травмами. Пип был польщен этим доверием, но ему тяжело было слушать, как один за другим незнакомые люди вываливают на него свои проблемы. «Я не знаю, какое это отношение имело к Гасу, но я думаю, что, поскольку он был доступен в Интернете, его юные поклонники также подумали, что он им доступен во всех отношениях», — говорит Шервин Шапури, бывший тур-менеджер Пипа.

В день последнего концерта тура, который должен был состояться в Лос-Анджелесе 10 мая, Пип прибыл туда в практически бессознательном состоянии. Фиш Нарк говорит, что Пип с трудом передвигался, его рвало, он клевал носом и говорил запинающимся языком о том, что принял «окси», что, вероятно, означает опиоидный оксикодон. Ортега хотел отменить шоу: «Я позвонил Саре и сказал: «Может быть, я просто позвоню в пожарную службу. Мы можем притвориться, что концерт отменили по техническим причинам, таким образом репутация Пипа не пострадает, что обязательно произойдет, если концерт отменят из-за передозировки наркотиков. Стеннетт согласилась отменить концерт. «Я пошел к Пипу, — говорит Ортега, — а он был непреклонен: «Нет, я могу это сделать».

Когда представление началось, Пип вяло выполз на сцену и начал петь, заплетаясь, «Hellboy» под минусовку. Двигаясь к центру сцены, он закрывал лицо рукой, когда облака из дымовой машины вздымались вокруг него. После песни Пипу удалось взять себя в руки и закончить представление. Но, по словам Фиш Нарка, на это было «больно смотреть».

Стеннетт говорит, что она и Ортега регулярно пытались послать Пипа на консультацию, в конце концов убедив его обратиться к психотерапевту, который специализируется на психических травмах и наркотической зависимости. (Он сходил туда один раз и больше не обращался). Стеннетт также уговорила Пипа покинуть Лос-Анджелес. «Мы дали ему денег на дом в Лондоне, и он там поселился», — говорит она. «Это было совсем другое жилище. Там не было никакого беспорядка. Я следила за тем, чтобы у него всегда была еда в холодильнике… Случайно заскочивших на огонек личностей больше не наблюдалось».

Пип любил Лондон, но, казалось, его не устраивало расстояние, разделявшее его и его друзей из GBC, а также увеличивающиеся разногласия с First Access. Его не устраивал медленный темп графика выпуска его дебютного альбома Come Over When You Sober, Pt. 1, и, казалось, он не в восторге от длительного тура, который должен был начаться в Европе в сентябре. Ортега написал ему сообщение, что альбом выйдет «на этой неделе точно. Мы с Сарой об этом позаботимся». Это не успокоило Пипа. У него был непростой характер — он был импульсивным, упрямым, и, как говорит сама Вомак, «у него могли быть вспышки гнева».

«Мне не нравится моя жизнь», — написал он в серии сообщений Ортеге 13 августа. «Я не хочу быть Lil Peep-ом, я предпочел бы работать в Старбаксе… Я просто чувствую, что должен делать все, что пытается навязать мне First Аccess, потому что им насрать на меня и они должны платить мне за то, что я делаю их работу. Все они чертовски тупые и по-уродски делают свою работу, или они просто не из этого поколения и не врубаются». По словам Макнеда (Mackned) из Gothboiclique: «Пип собирался покинуть First Access. Он неоднократно нам об этом говорил».

16 августа Стеннетт должна был вылететь в Нью-Йорк. В паре сообщений, сохраненных на телефоне Лила Пипа, Ортега писал: «Здорово, что Сара навестит тебя? Она собирается в Нью-Йорк. Также у нее есть кое-что для тебя, ха-ха». «Ксанакс». В тот же день Стеннетт написала Пипу: «Я собираюсь приземлиться в аэропорту им. Кеннеди. У меня есть один 2м и 4 х 0,25. Ты рядом с аэропортом», — писала она в сообщениях, сохраненных на телефоне Лила Пипа. «Я могу заскочить поздороваться или же ты можешь утром забрать. Дай мне знать». Похоже, что Стеннет пишет о двух распространенных таблетках ксанакса – 2 мг и 0,25 мг. (Ортега утверждает, что не помнит, чтобы он отправлял это сообщение 16 августа и что его нет у него на телефоне. Через своего адвоката Стеннетт категорически отрицает, что когда-либо давала Пипу какие-либо лекарства или что-то подобное. Она говорит, что в тот раз Пип «стал тревожным» из-за предстоящих ему интервью, и она «думала, что ему станет лучше и он успокоится, если она скажет ему то, что, по ее мнению, он хотел услышать … хотя на самом деле она не собиралась давать ему какие-либо лекарства»).

С приближением европейского этапа тура Come Over When You’re Sober Пип начал ощущать раздражение тем, как ведет дела Ортега. Пип предложил взять с собой нескольких человек из GBC на время североамериканской части тура, которая должна была начаться 2 октября в Сиэтле. «У нас было ощущение, что один или два человека из GBC каким-то образом оказывают на него давление, заставляя его принимать такие решения», — говорит Ортега. «Мы просто сказали: «Мы хотим, чтобы ты был здоров и продуктивен, и не думаем, что в этом туре должны принимать участие ребята из GBC». Тогда же GBC советовали ему уволить меня. Он принял решение: «Нет. Они едут в этот тур».

К тому времени, когда Пип приземлился в Польше, чтобы начать тур, он и Ортега перестали общаться. Дейзи Куин, работавшая в офисе Стеннетта в FAE, стала связующим звеном между Пипом и компанией. Стив Пол, который ранее работал с Пипом и FAE в Лондоне, организовал тур по Европе.

Незадолго до первого представления в Северной Америке фургоны из предыдущих туров заменил автобус, и наряду с Полом на работу была нанята новый тур-менеджер, Белинда Мерсер. По словам Стеннетт, Куин нашла Мерсер, затем Ортега провел с ней собеседование. «Затем Чейз звонит мне и говорит: «Она кажется очень настойчивой и жесткой», — говорит Стеннетт. «Я думаю, что она подойдет». Стеннетт и FAE, через своего адвоката, утверждают, что Пип в конечном итоге принял решение нанять ее.

Автобус с 12 койками был переполнен и грязен. Наряду с Пипом, Мерсер, Полом и водителем автобуса, в состав команды входили продавец, режиссер по свету, видеоператор, британский рэпер Бекси (Bexey), который должен был играть на разогреве, и двойной состав группы GBC, некоторые из них также должны были выступать в качестве разогревающей группы. Остальные уже в течение длительного времени путешествовали вместе с туром, в том числе Арзайлиа Родригес, звезда Instagram, с которой Пип познакомился во время концерта в Лос-Анджелесе. Она стала его девушкой, в основном оставаясь с ним на протяжении всего тура, пока не уехала на работу вечером накануне смерти Пипа.

Gothboi Chic: Пип с Беллой Торн, с которой он непродолжительное время встречался в 2017 году. Пип был известен своим чувством стиля — он работал моделью в Париже и Милане. Фотография: WENN.com

Пип проводил почти все свое время в автобусе, изредко выходя, чтобы прогуляться по городу, поесть или даже просто заглянуть в гостиничный номер. «У него был очень странный распорядок дня», — говорит Викка, участник первых нескольких недель тура. «Он ложился спать днем, просыпался за полчаса до начала концерта, затем всю ночь бодрствовал. Если ты не спишь в то время, когда автобус едет в следующий город, то тебе нечем заняться, кроме как пить, принимать наркотики или играть в видеоигры».

Непонятно было, как распределялись обязанности между Полом и Мерсер. Пол думал, что «ее обязанность состояла в том, чтобы организовать тур. Моя задача состояла в том, чтобы присматривать за Пипом». По словам Пола, Мерсер, в качестве новой сотрудницы, пыталась «произвести впечатление» на Пипа. «Было похоже на то, что «эта девушка слишком близко. Она проявляет слишком много рвения, чтобы завоевать его доверие».

Один человек, сопровождавший тур, говорит: «Я никогда в жизни не видел столько наркотиков». И это были не только травка, алкоголь, ксанакс и кокаин. Макнед (Mackned), еще один разогревающий исполнитель в этом туре, признает, что тогда он употреблял тяжелые опиаты. Он искал возможности употребить наркотики на большинстве остановок, хотя при этом настаивает: «Это все было для личного использования».

По словам анонимного участника тура, «кажется, и Гас, и Белинда чаще всего предпочитали кетамин. Когда я видел Гаса на кетамине, я тревожился, потому что это действительно убивало его, лишало его работоспособности… И я знал, что именно Белинда раздобыла для него этот наркотик, по крайней мере один раз. Несколько других участников автобусного тура подтверждают, что Мерсер использовала сама и давала людям кетамин. Макнед говорит, что она иногда использовала наркотик как рычаг, чтобы заставить людей делать то, что ей нужно. «Белинда вроде сутенера», — говорит он. «Она подсадила нас на наркотики. Мы были словно ее шлюхи. Мы были чертовы кетаминовые шлюхи». (Мерсер не согласилась дать интервью по этому поводу и ответила через своего адвоката на первоначальную серию вопросов, включая вопросы о том, использовала ли она и раздавала ли в автобусе различные наркотики, заявив, что «эти обвинения недостоверны и не соответствуют действительности». Кроме того, адвокат Мерсер заявил, что другие участники тура были заядлыми потребителями наркотиков, поэтому их словам не стоит верить. Мерсер также не ответила на последующий ряд вопросов о том времени, когда она работала в качестве тур-менеджера, отказавшись от возможности ответить на обвинения в том, что она сама принимала и давала кетамин другим участникам автобусного тура.)

22 октября Пип прислал Мерсер сообщение: «Кет». Она ответила: «Ничего не осталось. Утром будет». Позже в тот же день она написала ему сообщение: «Сколько синего». Следующий текст Пипа Мерсер: «Перк! Плз», вероятно, имея в виду болеутоляющее средство Перкосет (Percocet).

По словам Викка, FAE предупредили Мерсер по поводу раздачи наркотиков. «Однажды [Пол] усадил меня, Йонса (Yawns), Фиш Нарка (Fish Narc), Макнеда (Mackned) и Бекси (Bexey) и сказал: «Послушайте, мы поговорили с Белиндой, Дейзи поговорила с Белиндой, First Access поговорили с ней. Они сказали, что еще один подобный инцидент, и она вылетит». Макнед вспоминает тот же разговор. Фиш Нарк помнит, как слышал подобное объявление, если не этот конкретный разговор. (Адвокаты Стеннетт и Куин, а также Пола говорят, что такого разговора никогда не было. В интервью Пол утверждал, что находился в неведении относительно предполагаемого поведения Мерсер, говоря: «Я ничего не знал о том, чтобы она выходила, чтобы получить наркотики и приносила их», хотя по крайней мере четыре участника тура утверждают, что Пол знал об этом.)

Другие участники автобусного тура говорят, что рассказали о поведении Мерсер Куин, которая неоднократно прилетала к ним. Куин отказалась от интервью по поводу этой истории, но в письме ее адвокат написал, что она «категорически отрицает, что ей кто-то говорил во время тура, что мисс Мерсер якобы давала наркотики Лилу Пипу и другим», и что «она не помнит, чтобы кто-нибудь делал замечания Мерсер или рассказывал о ее поведении в отношении наркотиков». Адвокат Стеннетт говорит, что она и FAE ничего не знали о том, что Мерсер якобы распространяла наркотики в автобусе. «Я не в курсе, что знала и чего не знала Дейзи», — говорит Стеннетт. «Мне очень трудно сказать, что люди делали в этом автобусе. Меня там не было».

Автобус прибыл к пограничному переходу — мосту Мира — между Буффало, штат Нью-Йорк, и Форт-Эри, Онтарио, около 8 часов утра 25 октября. Всем находившимся в автобусе сотрудники пограничной службы Канады сказали покинуть его. На Пипе было длинное бело-черное пальто в клетку, которое пахло травкой, но у него не было наркотиков. Когда к нему устремилась собака, вынюхивавшая наркотики, он небрежно улыбнулся и погладил ее. Офицеры и собаки искали в автобусе наркотики и отделили Мерсер от остальной части группы. Мерсер повели в дальний конец погранично-патрульной станции. «Они допрашивали ее, — говорит Йонс, диджей тура. Все остальные сидели в зоне ожидания. Время шло. Бенедикт Максвелл, старший вице-президент FAE по юридическим и коммерческим вопросам, был уведомлен о том, что автобус задержали на границе. В 13:53 Пип написал своей девушке: «Я 7 часов проторчал на канадской границе : / Я думаю, что они арестовали моего тур-менеджера». В конце дня автобусу разрешили въехать в Канаду со всеми участниками тура, за исключением Мерсер.

Автобус прибыл в Торонто без Мерсер и успел вовремя, поэтому вечернее выступление состоялось. Позже Мерсер была освобождена, сама приехала в Канаду и вскоре присоединилась к туру. (Через своего адвоката Куин утверждает, что ей сказали, что автобус пропустили через границу после первоначальной остановки, но Мерсер была задержана. Позже ей сообщили, что Мерсер заплатила штраф в размере 2000 долларов, но она не знала причину этого. Стеннетт говорит, что ей сказали, что «автобус задержали, но никто не сказал мне, что это как-то связано с Белиндой».)

Одиннадцать дней спустя, в Майами, Пип связался с рэпером Фэт Ником (Fat Nick), которого несколько человек, включая Лил Трейси, обвинили в том, что он подарил Пипу, которому 1 ноября исполнился 21 год, большое количество ксанакса и опиатов в качестве подарка на день рождения. Йонс вспоминает звонок через FaceTime , когда Ник спросил Пипа: «Что ты хочешь на свой день рождения?» Гус ответил: «50 ксанкс, 50 перкс». Ник: «Понял тебя!» Ник, у которого теперь подписан контракт с FAE, отрицает, что был такой разговор и что он дал Пипу наркотики.

Как бы то ни было, Пип вскоре стал обладателем значительного запаса ксанакса и опиатов, по данным Хорс Хеда (Horse Head) и Фиш Нарка из GBC. «Эти последние концерты проходили на более высоком уровне, просто потому что Пип многим делился, — говорит Фиш Нарк. «Я не принимаю опиаты, но я принимал немного Ксанкса, и другие тоже».

Куин присоединилась к туру в Новом Орлеане и обсуждала с Пипом предварительные планы на 2018 год, которые включали возможный тур по Австралии с группой с участием Фиш Нарка и Йонса. Существуют противоречивые свидетельства о планах Пипа в отношении GBC — в одном сообщении он выразил желание выйти из группы — но никто в точности не знал, что это были за планы, возможно, даже сам Пип этого не знал. У него была своеобразная манера говорить людям то, что они хотели услышать. «Я думаю, что у людей был разный опыт общения с Пипом, он быстро приспосабливался, словно хамелеон», — говорит Фиш Нарк. «Поймите меня правильно — он не фальшивил, наоборот, он был честен во всех отношениях. Вот что его так выматывало».

14 ноября автобус приехал в Эль-Пасо, штат Техас, и концертная площадка привела Пипа в бешенство — во-первых, она была слишком маленькой, чтобы вместить все необходимые декорации и реквизит. В тот день Вомак в последний раз разговаривала со своим сыном: «Он сказал: «Я в Эль-Пасо, и я, блядь, не выступаю [о концерте]. Я чертовски взбешен. Я — звезда. А они дают мне эту маленькую дерьмовую концертную площадку. Я должен играть на стадионах». Я сказала: «А что насчет фанатов?» «К черту фанатов! Меня это достало!»

Кто-то высказал предположение, что если Пип примет пачку ксанакса и заболеет, страховка покроет отмену концерта. В тот же день он опубликовал в Instagram видео о том, как он глотает ксанакс — он утверждал, что принял шесть таблеток — но, выложив это видео публично, он дал понять, что на самом деле не болен, что означало, что страховка больше не сможет покрыть отмененный концерт. «Шоу» должно было продолжаться. Хорс Хед из Gothboiclique, который был с Пипом в Эль-Пасо, говорит, что к тому моменту «с наркотиками отчасти все нормализовалось». Хотя он признает, что идея принять так много ксанакса «чертовски безумная. Я просто подумал, что он справится сам».

Концерт в Эль-Пасо прошел хорошо. Но ранее в тот же день Пип опубликовал еще одно видео вместе с коротким печальным сообщением. Непонятно, что конкретно было у него на уме, но его отчаяние очевидно: «Я просто хочу быть для всех, я хочу от людей слишком многого, но в то же самое время потом я уже не хочу от них ничего, понимаете, я не позволяю людям помогать мне, но мне нужна помощь, но не тогда, когда у меня есть таблетки, но это не навсегда, может быть, я не умру молодым и буду счастлив? Что радует, я всегда счастлив в течение 10 секунд, а потом счастье пропадает. Я стал уставать от этого».

Последний день жизни Лил Пипа начался так же, как и любой другой день этого тура. Он все еще спал, когда около полудня автобус подъехал к «Скале», концертной площадке на 600 зрительских мест на окраине города Тусон. Около 15:30 он уже был на ногах, фотографируясь и болтая с фанатами возле автобуса. Тогда же к нему подошли Ник Дауд и Мэрайя Бонс. По словам Дауда и Макнеда, ранее в тот же день Бонс переписывалась с Макнедом, рэпером из GBC, через личные сообщения Твиттера. Макнед выложил сообщение со смайликом, в котором спрашивал, может ли кто-нибудь в районе Тусона принести ему наркотиков — особенно опиатов. Дауд говорит, что ни он, ни Бонс не знали, где брать опиаты, но у него была травка и гашишное масло, а у Бонс — немного ксанакса. (Бонс отказалась дать интервью по поводу этой истории.)

Рядом с автобусом Пип сфотографировался с Даудом и Бонс. Дауд говорит, что вытащил из кармана несколько косяков и спросил Пипа, хочет ли он покурить или нюхнуть. Пип пригласил их в автобус. Дауд говорит, что именно в это время Бонс отдала сумку с ксанаксом Макнеду, хотя Макнед отрицает это, настаивая на том, что сумка была у Пипа.

Фиш Нарк говорит, что выходил из автобуса, когда Пип возвращался. «Он предложил мне Ксан, но я попросил его разделить его пополам», — говорит Фиш Нарк. «Я взял его, а потом ничего не помню». Фиш Нарк отключился в местном ресторане. Его отвели обратно в автобус и уложили спать на койке.

Дауд настаивает, что он был с Пипом с момента их встречи до того момента, когда он потерял сознание – это произошло примерно через 45 минут — и никогда не видел, чтобы тот принимал какие-либо таблетки. Бонс в серии личных сообщений через Instagram, полученных журналом «Rolling Stone», писала то же самое. Находясь вне автобуса, Бонс рассказала Пипу о своем брате, его преданном поклоннике, который сидел в тюрьме по обвинению в нападении при отягчающих обстоятельствах. Пип написал в Твиттере: «Освободите моего самого большого поклонника, Ника Бонса, люблю вас», а затем предложил им сыграть музыку, которую он недавно записал с рэппером iLoveMakonnen.

«Здесь все становится странно», — говорит Дауд. Когда Пип закрывал дверь в гостиную, он начал клевать носом. «Его глаза закрылись, а голова пошла вперед. Тогда я или Мэрайя просто сказали: «Гас!», и он оклемался». Дауд говорит, что Пип сказал им, что он принимал Роксис до встречи с ними, вероятно, имея в виду опиат Роксикодон. В личном сообщении через Instagram Бонс вспомнила точные слова Пипа: «Извините, ребята, я перед этим уже принял 60 миллиграммов рокси».

Beamer Boy: Нью-Йорк, 2017. В турне во время концертов некоторые фанаты бросали наркотики на сцену; другие делились личными психологическими травмами. «Я не знаю, какое это отношение имело к Гасу, — говорит Шапури, — но его юные поклонники думали, что он им доступен во всех отношениях». Фото предоставлено Chad Batka.

Пип подошел к длинному дивану и снова вырубился. Дауд и Бонс разбудили его и попросили сыграть музыку Маконнена. Затем Дауд зажег косяк, затянулся и передал его Пипу. «Он начал курить, потом снова заснул, — говорит Дауд, — и на этот раз это был тяжелый сон, его голова запрокинулась».

Позвонил брат Бонс, чтобы поговорить с Пипом, поэтому Дауд похлопал Пипа по плечу и пнул его ногой, пытаясь разбудить, но не смог. Дауд и Бонс перешли в переднюю часть салона автобуса, где они сфотографировались с Макнедом и сказали ему, что Пип вырубился, но, по словам Макнеда, это не вызвало тревогу. По словам Дауда, Мерсер вошла в автобус около 17 часов, а Дауд и Бонс уехали.

Дауд говорит, что он не рассказывал никому, кроме Макнеда, о состоянии Пипа, но Бонс в своих личных сообщениях написала: «Я говорила ВСЕМ в автобусе, что надо было проверить его».

Мерсер рассказывала детективам, что видела, как Пип спит прямо на диване около 17:30. «Он храпел», — сказала она. «Я пыталась разбудить его, и он вроде отреагировал. Его тело не было жестким или бесформенным. Он немного двигался, но так и не проснулся». Далее она сказала полицейским, что проверила его снова через 15 минут и увидела, что он все еще храпит. (В письме журналу «Rolling Stone» адвокат Мерсер говорит: «В день смерти Лила Пипа моя клиентка не давала наркотики ни Лил Пипу, ни кому-либо еще из участников турне».)

Бекси говорит, что в это время он вернулся из похода по магазинам, и утверждает, что он также слышал храп Пипа. Затем он снял и разместил шуточное видео. Бекси говорит в камеру: «Очевидно, Пип в задней части автобуса делает отжимания, приседания, работает над шестью кубиками, мышцами. Сейчас проверю. Бекси показывает Пипа без сознания, с открытым ртом, с запрокинутой головой, прислонившегося к окну. Бекси с невозмутимым видом говорит в камеру: «О». Пол говорит, что проверил Пипа около 18:40 и подумал, что он спал.

Несколько человек слышали храп Пипа. На самом деле он, вероятно, умирал. «Эти звуки мы слышим почти во всех случаях смерти от передозировки опиоидов», — говорит Джонатан Эйзенстат, судебно-медицинский патологоанатом и главный медицинский эксперт Бюро расследований штата Джорджия, которому показали результаты вскрытия, токсикологической экспертизы и отчеты специалистов по оказанию неотложной помощи касательно смерти Пипа. «Их дыхательная функция снижается. Люди теряют способность защищать свои дыхательные пути, поэтому они начинают храпеть».

Пол сказал полиции, что около 20:45 он пошел, чтобы разбудить Пипа для вечернего выступления, как он обычно делал, и нашел его в том же положении, в котором видел его более двух часов назад. Пол побежал и нашел Хорс Хеда, который сопроводил его в автобус. Когда Хорс Хед увидел Пипа, он понял, что дело плохо. «Он был бледен, его губы посинели», — говорит он. «Я сразу же подумал: «Мы должны вызвать эту чертову скорую помощь!». Хорс Хед разыскал Мерсер, а Пол позвонил в службу «911» в 20:53. Действуя по инструкции оператора службы спасения, Мерсер опустила Пипа на пол и начала проводить ему закрытый массаж сердца. Три минуты спустя приехали медработники. У Пипа отсутствовал пульс и он не дышал. Они вводили налоксон, декстрозу и адреналин. Ничего не действовало. В конце концов, они прекратили реанимационные мероприятия.

Говорить начали не сразу. Хорс Хед исполнил две песни, пытаясь удержать фанатов в зале. Но когда они вышли на улицу, то увидели столпотворение. Начались волнения. Некоторые фанаты пытались сфотографировать тело Пипа, которое выносили из автобуса. Другие открыто плакали.

Так как же фентанил попал в организм Пипа? Ответ на этот вопрос влечет за собой серьезные последствия: в соответствии с федеральным законом распространение смертельно опасного фентанила карается минимум 20-летним принудительным тюремным заключением. Несколько человек были опрошены либо тусонской полицией, либо сотрудниками управления по борьбе с наркотиками, но никому не предъявили обвинения. Тусонское отделение полиции закрыло расследование, так и не установив происхождение фентанила. Управление по борьбе с наркотиками, следуя своей политике, не подтвердило, но и не опровергло, продолжается ли расследование. Эйзенстат, судебно-медицинский патологоанатом, говорит, что при передозировке опиоидов ранний вызов скорой помощи может спасти жизнь, но нет никакой гарантии.

Ничто из этого не может отменить ответственность самого Пипа за то, что произошло. Как отмечает Стеннетт: «Даже если в этом автобусе вместе с Гасом находился бы сам Господь, Гас все равно сделал бы то, что хотел… Любой, кто принимает наркотики, принимает решение пойти на риск».

История автобуса, гастролирующего по всей Америке, заполненного молодыми парнями, много наркотиков и первый всплеск славы — это история рок-н-ролла. «Когда что-то действительно «выстреливает», например, Smells Like Teen Spirit, или Пип, на самом деле не так много вы можете посоветовать кому-нибудь, — говорит Венц, чья совместная с Маконненом и покойным Пипом работа I’ve Been Waiting вышла в январе. Но проблемы, с которыми столкнулись Пип и другие молодые артисты, также явно является приметой этого времени. Рэп на SoundCloud звучит всего несколько лет, но карьера трех его самых выдающихся звезд — XXXTentacion, Tekashi 6ix9ine и Lil Peep — закончилась трагически. Как справляется музыкальная индустрия в эпоху, когда рост популярности артиста может быть мгновенным, когда жизнь в социальных сетях кажется необходимым условием для достижения определенного вида славы? «Я скажу одно: если кто-то очень громко борется за свое искусство, — говорит Венц, — наша работа как музыкального сообщества состоит в том, чтобы обращаться к ним. Пип, вероятно, мог сказать намного больше».

Вомак распоряжается состоянием Пипа и пытается развивать его дело и участвовать в выпуске его посмертных релизов. В ноябре прошлого года альбом Come Over When You Are Sober, Pt. 2 дебютировал в чартах на четвертом месте. Она также является исполнительным продюсером вместе с другом семьи Терренсом Маликом и Стеннетт в новом документальном фильме о Пипе «Все для всех» (Everybody’s Everything), продюсером которого является Бенджамин Солей из FAE. Но она часто чувствует себя разбитой. «Я наивная школьная учительница», — говорит она, наливая себе чашку чая и садясь за кухонный стол. «Я попала в музыкальный бизнес не по собственному желанию».

Вомак в некоторой степени справилась со своим горем, окружив себя его неизданной музыкой, его делами, занявшись расследованием его смерти. Она прослушала каждую его запись, прочитала все полицейские отчеты и много раз пересмотрела видео о последнем дне жизни ее сына. С тех пор прошли недели и месяцы – они ее истощили и почти ввели в оцепенение. Почти.

Сидя за кухонным столом и просматривая видео на YouTube, она случайно щелкает мышкой на одной из таблеток, которую Пип демонстративно проглотил перед камерой в последние дни его жизни, и на мгновение защитная стена, которую она выстроила, рушится. Ее лицо заметно меняется. Она больше не является его адвокатом, следователем или управляющей его имуществом. Она просто мама. Она приближается к экрану, словно пытаясь подобраться достаточно близко, чтобы прошептать ему предупреждение, закрывает глаза и качает головой.

«О, черт возьми. Гребаный Гас».

Мне будет очень приятно, если ты поделишься этой статьей с друзьями 😉