Не до конца понятно, как относиться к человеку, который хочет увидеть то место, где умер Курт Кобейн? И не просто умер, а насильственно лишил себя жизни после продолжительной нелегкой борьбы с депрессией и наркозависимостью?
Скорее всего, если поклонник не нарушает закон и ведет себя хорошо, то ничего страшного в этом нет. В этом случае, путеводитель приведет к дому 171 на бульваре Лейк-Вашингтон в Сиэтле. К востоку от этого дома, если быть более точным, поскольку сам дом сейчас продан другим людям, которым подобное внимание со стороны громкой молодежи панковского вида не приятно (мягко выражаясь).
Скамейки в парке рядом с ним – вот все, что осталось у поклонников группы Nirvana. Как вы, наверняка знаете, после смерти, Курт не был захоронен, а по желанию вдовы, Кортни Лав, был кремирован и часть праха была развеена в пригородах Сеэтла, а часть осталась у самой Кортни. Поэтому у Кобейна нет могилы, и до апреля этого года у него не было даже мемориала. (В его родном городе Абердин, штат Вашингтон, была возведена статуя в его честь, рядом со знаменитым мостом Янг-Стрит-Бридж).
Однако тысячам поклонникам столь яркой звезды нужно было где-то собираться, делиться своими переживаниями и выплескивать любовь к безвременно ушедшему кумиру. Так, после самоубийства Кобейна в апреле 1994 года поклонники его творчества собирались в парке Виретта… и уже более 20 лет подряд тысячи фэнов со всего мира, по-прежнему приходят сюда каждый год. Дело дошло до того, что парк, по сути «Виретта Парк» поменял свое былое название и даже Google Maps называет его теперь «Парком Курта Кобейна».
Это открытая территория, здесь можно погулять, склонить свои головы рядом с весьма мрачным домом и оставить послание и/или подарок для Кобейна на одной из двух скамеек парка — изначально подарки оставляли на ближней к дому скамейке, где он иногда сидел, но позже решили, что одна скамейка не справится в возложенной на нее нагрузкой. В сотнях безгранично искренних писем поклонников говориться о том, как его музыка изменила их жизни, эти послания причудливо переплетаются со вполне ожидаемой бессмыслицей, как, к примеру, с гигантскими цифрами «420».
На скамейках стоят уже не те доски, которые были здесь, когда Кобейн умер. Никто уже не может сказать, сколько раз их меняли или что произошло со старыми досками – пару раз даже поднимался вопрос о том, чтобы сохранять их – но они превратились в своего рода обновляемый мемориал, который создают сами фэны, что, возможно, понравилось бы самому Кобейну. А как насчет соседей? Им все это не очень нравится.
«Они в крайней степени ненавидят все это дело, — говорит Чарльз Кросс, автор фундаментальной биографии Кобейна «Тяжелее небес» (Heavier Than Heaven). – Это довольно мрачный райончик. Если вы оглядитесь вокруг, вы увидите знаки, на некоторых из них написано на разных языках: «Запрещено нарушать границы частных владений». Так что представляете себе. Говард Шульц, генеральный директор Starbucks, жил в одном из домов вон там. Питер Бак из R.E.M жил вон в том доме. Речь идет о наследниках промышленных корпораций, миллиардерах от Майкрософта – все они живут в этом районе. Так что одна мысль о том, что кучка нечёсаных парней из Аргентины может прийти сюда на скамейку попить пивка в любой час дня и ночи, и поорать любимые песни под гитару, вызывает у них бурю негативных эмоций».
Кортни Лав продала дом в 1997 году его нынешнему владельцу, который вроде бы был удивлен тому вниманию, которое вызывает его новое жилище. Они предприняли несколько шагов для того, чтобы сделать дом более недоступным, например, установили новый тыльный забор и успешно ходатайствовали о том, чтобы городские власти спилили дерево в парке, на которое люди забирались, чтобы взглянуть на дом. Лав до основания разрушила теплицу, в которой Кобейн застрелил себя, и захоронила часть его праха под деревом перед домом. Ходят слухи, что она оговорила в контракте о продаже дома, что она может в любое время приехать и забрать это дерево.
Фэнам пришлось обходиться парком, который находится неподалеку, так как городские власти не торопятся увековечивать память Кобейна – и не из-за того, как он умер.
«В какой-то степени, тот факт, что он принимал наркотики, вызывает у властей Сиэтла гораздо большее неприятие, — говорит Кросс. – Я также являюсь биографом Хендрикса, но несмотря на то, что музыкант умер в 70-е годы, власти города только в прошлом году сделали что-то для того, чтобы официально отдать дань уважения Джими Хендриксу. Они назвали один из парков в его честь».
«Какое-то время шли разговоры о том, чтобы официально переименовать этот парк в парк Курта Кобейна. Возможно, люди, которые сейчас живут в его доме стали бы этому противиться, и вероятно, потому что он здесь живут, им бы удалось помешать этому, но, думаю, уже пора официально признать все то, что он сделал для города. Принимал он наркотики или нет, как мне кажется, совершенно не влияет на то, что он создал при помощи своего творчества».
Мне будет очень приятно, если ты поделишься этой статьей с друзьями 😉
Оставить комментарий