Интервью с Джошем Клингхоффером

Интервью для немецкого журнала «Gitarre & Bass», 21 октября 2016.
Автор интервью: Marcel Anders

Джош Адам Клингхоффер заслужил у поклонников звание «Волка Одиночки» и «Студийной Крысы», поскольку, в свои 37 лет, выступая как сессионный музыкант, уже успел сыграть со многими музыкантами, среди которых Бек (Beck), Гнарлс Баркли (Gnarls Barkley), Пи Джей Харви (PJ Harvey), Батхл Сёфиз (Butthole Surfers) и другие.

33616 – обычный номер дома, на обычной улице Тихоокеанского Шоссе в Малибу. В конце улицы есть роскошное здание с видом на океан. Вы можете арендовать эту виллу за 75к в неделю. […] Это идеальное место для международного пресс-дня группы Red Hot Chili Peppers. Руководство и лейбл заказали звёздного шеф-повара, который будет подавать роскошное меню, в том числе экзотический чай и восхитительный салат. Такой прием кажется очень сюрреалистическим для автора, берущего данное интервью, впрочем, для все-ещё-нового-Перчика, гитариста Джоша Клингхоффера, окружающая атмосфера также вызывает удивление. Для интервью он ведёт меня в гостевую комнату на первом этаже, с шикарным видом из окна на море. Клингхоффер приветствует меня с лицом, на котором одновременно читаются удовольствие и раздражение. «Я знаю, что они вбухали тучу денег в эту роскошную виллу и всю эту еду, и я задумался, нужно ли нам всё это – всё какое-то декадентское и снобистское. Хотя, если лейблу и остальной части группы это нравится… Я буду говорить сам за себя: Я не веду такой роскошный образ жизни. Этот дом очень кажется мне чрезмерно выпендрежным».

Этот комментарий делает его ещё более симпатичным. Во время интервью оказалось, что Клингхоффер – единственный из участников Chili Peppers, кто на самом деле родился в Лос-Анджелесе. Он произвел впечатление непредубежденного, честного и очень самокритичного человека.

Джош, сейчас был первый раз, с 1989 года, когда «Перчики» не работали с Риком Рубином. Для записи альбома Getaway пригласили Брайана Бёртона, более известного под сценическим именем Danger Mouse. Был ли у тебя эффект дежа-вю, ведь ты уже работал с ними до этого?
Джош: Да, отчасти. Я работал с Брайаном много лет назад, мне кажется, это был 2005/2006. Мы записывали альбом с Мартиной Топли-Бёрд (Martina Topley-Bird) и Брайан был продюсером, а я играл на гитаре.

Т.е. ты знаешь Брайана уже долгое время? Было ли легче для тебя снова работать с ним? Ты знал, во что вы ввязывались?
Джош: Да. Но иногда было сложно. Но не из-за Брайана. Мне надо было менять свои привычки, поскольку я никогда не любил работать с продюсерами. Я не привык к этому. Теперь, с Брайаном, стало по-другому, — очень круто идти в студию и встречать там старого друга каждый день. Но я знаю, что можно сделать альбом и без продюсеров. Я узнал это, когда записывал свои альбомы. Я хочу сказать, что мне нравится быть частью группы и работать вместе с другими людьми. Но этот альбом показал мне, что порой для группы лучше отбросить все свои прочие обязанности и заниматься исключительно созданием музыки. Поэтому я счастлив, что работаю с людьми, которым доверяю, и я поддерживаю большинство их решений, хотя иногда это было очень тяжело.

Почему?
Джош: Проблема в том, как записывались песни. Раньше вся группа собиралась в комнате и мы просто играли и кайфовали – это нормально для рок-группы. В этот раз нам было очень неудобно, т.к. приходилось играть новые песни, разделенные по частям (хотя мы всегда открыты для чего-то нового). Сначала мы писали барабаны, потом бас, далее гитару и, наконец, вокал. В результате, мы получаем великолепные записи, но сам процесс немного напрягает, потому что большую часть времени остальная часть группы просто сидит и ждет, пока один человек записывает свою партию. В результате, каждый начинает задавать много вопросов самому себе и критически оценивать весь процесс записи.

Когда вся группа записывает песни одновременно, вы можете чувствовать непосредственность и своего рода волшебство. К тому же, можно слышать, насколько великолепно все звучит. Но покидая вечером студию, в которой Энтони еще пишет вокал, мы никогда не были уверены, будет ли песня звучать, так как мы изначально предполагали. На следующий день мы даже не знали, была ли песня завершена. Таким образом, было много сомнений, которые мне казались неудобными и ненужными. Но, так работает Брайан. Он создавал великолепную музыку с другими музыкантами в прошлом, и всегда достигал успеха.

Ты хочешь сказать, что если бы Перчики делали свой следующий альбом самостоятельно, вы вернулись бы к идее кайфовать?
Джош: У меня была такая наивная мысль, что мы можем продюсировать самих себя, без посторонней помощи. Но сейчас я понимаю, что это невозможно, или, по крайней мере, маловероятно.

Ты считаешь, что группа достигла достаточного опыта за прошедшие годы, чтобы спродюсировать свой альбом самостоятельно?
Джош: Конечно. Но группе нужно внешнее мнение. Именно в этом и кроется причина наших разногласий.

Это звучит, как будто ты не доволен альбомом The Getaway?
Джош: Не совсем. Так кажется, из-за вещей, о которых мы только что говорили. Процесс работы был очень сложным и выматывающим. Я думал, что будет легче, а оказалось – нет. Всё было точно так же, как при записи альбома «I’m with You» .

Ты всё ещё борешься за своё членство в группе?
Джош: Да, но теперь мне уже привычно играть с ребятами. В данный момент я знаю, как работает группа. Но у меня есть чувство, что мне нужно бороться, чтобы защищать себя и свое мнение. Особенно, когда есть продюсер, который берет на себя большую часть решений группы.

Изменилась ли твоя жизнь после того, как ты присоединился к RHCP?
Джош: Не так, чтоб очень сильно. Теперь у меня есть больше гитар и инструментов для игры, но это лишь приводит большему к разочарованию, потому что у меня мало времени для игры на них. Короче, моя жизнь не сильно изменилась. Я сейчас живу в доме, который больше всех моих прежних жилищ. Но это совершенно не значит, что у меня стало больше места для книг, гитар и одежды.

Осуществил ли ты какие-нибудь свои давние гитарные мечты?
Джош: Конечно! (смеётся)

Например, сделанная на заказ гитара Fender White Chicker Thinline Telecaster?
Джош: Точно! Fender сделали несколько Strat’ов для меня. Они были сделаны на базе гитары, которую я заметил в Стокгольме, она имела тонкий гриф, который я прежде никогда не видел. Мне сказали, что это бракованная гитара из 70-ых, когда качество исполнения и контроль качества у Fender были не на высоте. Небольшая партия таких гитар, попала в продажу, хотя не должна была. Эти гитары – нормальные Strat’ы, но с очень тонким грифом. Но именно это и понравилось мне в них. Гитара кажется уменьшенного размера, хотя на самом деле, это стандартная версия. Люди из Fender, такие, говорят мне: «Приходите в наш магазин гитар на заказ, и мы сделаем всё, что вы хотите». Конечно, я хотел, чтобы они смастерили для меня несколько Strat’ов с тонким грифом. Так что, когда я увидел эту «Белую Курицу», висящую на стене, я тут же спросил, могут ли они сделать такую же для меня. Им потребовалось некоторое время, но недавно я получил свой заказ. Теперь я играю на ней вместо «Белого Пингвина».

Еще ты владеешь гитарами Hagström и Airline с того времени, когда играл с Бэком, правильно?
Джош: Да, мне нужны были эти гитары для совместного тура с ним. Иногда я играю на них, дома или в студии, но не на сцене. Они не сильно подходят под звучание группы. Поэтому я стараюсь брать меньше своих гитар в тур. Для «Перчиков» нужны особые гитары и особое звучание (смеётся).

Насколько велика твоя коллекция гитар? Они заполнили весь твой новый дом?
Джош:(смеётся) К сожалению, да! Поэтому, сейчас, я пытаюсь уменьшить их количество. Я понял, что у меня просто не времени, чтобы играть на всех гитарах. Поэтому я редко покупаю новые и, наоборот, раздаю их. Ну, по крайней мере, пытаюсь это делать…

Значит, ты купил очень много гитар, до вступления в группу?
Джош: (усмехается) Я купил их ОЧЕНЬ много!

Ты — любитель техники?
Джош: Отчасти (смеётся).

А что насчёт усилителей и прочих эффектов?
Джош: У меня их также очень много. Это еще один факт, который беспокоит меня насчёт нового альбома: Я надеялся, что смогу использовать все эти педали, которые собирал годами. Я хотел натурального звука. Говоря проще, я хотел самостоятельно создать кое-какие спецэффекты, используя свои усилители и всякие микрофоны.

Вместо педальной клавиатуры?
Джош: Вот именно! Но из-за организации процесса записи альбома, и скорости, с которой мы записывали песни в студии, я вернулся обратно к моей педальной клавиатуре со всеми видами звуков – что, в общем, тоже прикольно. Процесс записи, был выстроен точно так же, как в последнем альбоме, который получился немного грустным. В этом и кроется причина, моей неудовлетворенности процессом записи альбома. Я не разочарован альбомом, но это не то, чего я хотел. Мне кажется, что мне все еще не хватает знаний, чтобы всегда получать от записи то, что я хочу. И членство в группе открывает мне возможности для развития.

Есть ли различие между живыми выступлениями и вашими сборами в студии?
Джош: Немного. На сцене я пытаюсь играть с минимальным количеством педалей. Просто потому, что когда играю на сцене, я не хочу думать о педалях. Я просто хочу скакать и наслаждаться моментом. Поэтому я пытаюсь сократить свой набор педалей. Я хочу, брать с собой только самые необходимые.

Я не состоял в группе в то время, когда была записана большая часть песен, поэтому я хочу иметь своё собственное видение, как эти песни должны звучать. Кажется, этим я отличаюсь от предыдущего гитариста. Я знаю, как должны звучать эти песни, так как слушал их всю свою жизнь. Чтобы добиться максимально похожего звучания, а также перенести его на новый материал, я строю целую систему переключений, со своим гитарным технологом Иэном. Я хочу иметь возможность менять количество эффектов от трёх до четырёх нажатием одной кнопки. Мне требуется быстрая педаль, чтобы я был в состоянии сделать это одной ногой, в то время как буду подпевать, или делать что-либо иное на сцене.

Есть только два способа играть песни, накопленные за 26-летнюю историю группы из 7 гитаристов: или ты играешь их в своём стиле, или точно так же, как твои предшественники.
Джош: Точно. И я люблю песни группы, написанные в прошлом, до меня, так сильно, что хочу играть их настолько близко к оригиналу, насколько возможно. Во всех песнях, есть некоторые детали и определённые элементы, которые должны быть там. Я пытаюсь уловить их.

Изменился ли за последние годы твой стиль игры на гитаре? Как на твою игру влияет исполнение чужой музыки.
Джош: Конечно, изменился. Но мне нелегко это объяснить. Когда мы вернулись с последнего тура, я не играл на гитаре долгое время. Вместо этого, я играл на пианино и писал тексты для новых песен. Когда начались первые записи для нового альбома, я опять взялся за гитару. Так что я не могу сказать, КАК моя игра на гитаре изменилась, – я только знаю, что она изменилась. Но я до сих пор стараюсь играть чисто, и постоянно веду борьбу с сидящим внутри «неряшливым гитаристом», от которого пытаюсь избавиться всю свою жизнь.

Т.е. ты разбираешься в смежных музыкальных областях?
Джош: Я всегда любил структуру аккордов, и не скрываю, что у меня нет музыкального образования. Да, я – самоучка. Поэтому, я всегда немного нервничаю, когда дело доходит до обсуждения деталей структуры песни, и вынужден признавать свою неполноценность. На самом деле, я не всегда знаю, что я делаю – я просто делаю это. Но последовательности аккордов меня очаровывают, и я всегда пытался придумать что-нибудь интересное… такое, чего я не слышал прежде. У меня нет убежденности, насколько человек с ограниченными теоретическими знаниями в музыке, имеет право менять или создавать новую музыку.

Возможно ли сегодня придумать что-нибудь совершенно новое, что-то революционное?
Джош: Я так не думаю. Поэтому я и не волнуюсь. Я просто пытаюсь выложиться по полной.

Ты редко играешь соло. Можно ли спросить, почему? Что не так с сольными партиями?
Джош: Ничего. Я просто никогда не учился играть их. Когда я начал играть на гитаре, я практически не слушал музыки с ярко выраженными сольными партиями. Помимо этого, я начал играть на гитаре, когда мне было 15 или 16 лет, а это, мне кажется, очень поздно. Когда я услышал Red Hot Chili Peppers в первый раз, я был ещё барабанщиком и не имел никакого понятия о гитарах. Так что, нет никаких проблем с соло, это просто тип игры, который требует очень много практики. Когда я начал играть на гитаре, я знал только аккорды. И я никогда не предполагал стать профессиональным гитаристом.

Когда я встретил Боба Форреста и начал играть в своей первой группе «Bicycle Theif», я играл только на аккордах. С каждым туром или сессионной работой, я учился больше и больше, и увеличивал свои познания. Сейчас я просто пытаюсь избегать соло, потому что я никогда не фокусировался на них – до того, как я присоединился к группе. И это было основной предпосылкой для присоединения к группе.

Так что причина, по которой я играю мало соло, не потому что я не люблю играть их, или избегаю их. Просто это то, что я никогда на самом деле не учился делать.

Тебе было около 17, когда ты стал профессиональным музыкантом. Положа руку на сердце: ты когда-нибудь мечтал играть в группе, уровня RHCP?
Джош:(смеётся) Нет, никогда. Хочу напоминать, как это произошло: Я был другом Джона Фрусчанте и играл с ним в его сольном альбоме. Затем я был запасным гитаристом в Chili Peppers и ездил с ними в турах, а когда Джон решил уйти из группы, они просто спросили меня, хочу ли я присоединится к группе. Я думаю, что это была цепочка удачных совпадений, о которых даже не имело смысла мечтать – ибо это невозможно. Я оказался в правильном месте и в нужное время несколько раз подряд.

Ты все ещё поддерживаешь связь с Джоном?
Джош: Едва ли. Мы оба очень заняты. К тому же, было бы очень странно играть с Перчиками, и тусить с Джоном. Я думаю, это было бы не нормально и для него тоже. По-моему, в нашей ситуации, лучше держать дистанцию.

Но вы были лучшими друзьями, верно?
Джош: Да, конечно. И я не планирую до самой смерти сторониться его. Мы решили пойти разными путями. Было бы странно, если бы мы продолжали активно общаться. Особенно в свете моих проблем с новым альбомом. Я не стану звонить ему и жаловаться насчёт своих взаимоотношений внутри группы и обсуждать происходящее. Зачем я должен показывать свою слабость? Зачем он должен слушать это? Я думаю, нам еще предстоит в будущем вернуться к этому вопросу и разобраться в своих отношениях друг с другом.

Можешь ли ты вообразить, что когда-нибудь примешь такое же радикальное решение как Джон, и покинешь группу для записи сольного альбома.
Джош:(Смеётся) Без понятия! Я думаю, у него было больше причин для ухода из группы, чем просто идея – тратить меньше времени на туры и больше на сольное творчество. Поэтому, думаю, у меня нет причин сделать такой поступок в ближайшее время. Особенно, учитывая, как сильно мне нравится играть с группой и открывшиеся перспективы для создания чего-нибудь особенного.

Мне будет очень приятно, если ты поделишься этой статьей с друзьями 😉