Stromae — Интервью радио Europe 1

Stromae — молодой бельгийский рэпер, ставший в одночасье самым востребованным исполнителем, после выхода в 2009 году его хита Alors on danse. Тогда многие называли его «певцом одной песни», однако его второй альбом не оставил камня на камне от этих высказываний.

Интервью на радио Europe 1. 18/12/2013

— Когда люди говорят о вас, они крайне часто употребляют слово «феномен». Как вы, человек, любящий слова, считаете, — это оправданно? Стромай действительно феномен?

— Альбом Racine carrée, да, это феномен. Чего я боюсь, так это переноса этого успеха на личность, это очень вредно для здоровья. А так, действительно, тот факт, что все кидаются на этот альбом — это феномен.

— Уже продано около 1 миллиона дисков Racine carrée. Но вы голову не теряете, продолжаете трезво оценивать ситуацию, говорите, что это заслуга альбома, а не ваша… Как вы, Поль ван Авер, 28-летний парень, о котором пишет New York Times и чья скульптура через несколько месяцев появится в Музее Гревэн, как вы лично переживаете все это?

— Ну, как я уже говорил, я стараюсь отделиться от этого успеха… в том плане, что есть не только я… над проектом работает около 40 человек. Я их всегда упоминаю, потому что, да, я-то на сцене, но за сценой — целая команда. Этот альбом у нас получился такой, своего рода, фотографией нашей эпохи. Людям она понравилась, и они стали слушать. Но это вовсе не значит, что третий, четвертый альбомы будут пользоваться такой же популярностью… вот и всё. Сейчас мы проживаем этот успех, и я не жалуюсь вовсе, наоборот — я счастлив. Но это лишь момент. И ни в коем случае нельзя олицетворять успех с самим собой. Иначе всё — конец всему.

— Вы говорите о фотографии эпохи… а ведь действительно, общество — главный герой альбома… здесь и о табачной промышленности и раке в Quand c’est, и об отношениях мужчин и женщин в Tous les mêmes и Formidable, и о геополитическом противодействии Севера и Юга в Humain à l’eau, и о спиде в Moules frites… Вы занимаетесь музыкой, чтобы донести что-то до публики? Вам важно, чтобы тексты не были пустыми?

— Нет, я заполняю песню текстом только потому, что без текста — это будет не песня.

— Но есть артисты, которые поют «Я люблю тебя. Ты любишь меня. Мы любим друг друга». И этого достаточно…

— Я боюсь быть банальным… Но я понял, что если я говорю «Я люблю тебя», это ещё не значит, что я сразу банален. Всё зависит от того, КАК ты подходишь к вопросу, КАК ты делаешь… т.е. не сама тема любви или, там, отношений между Севером и Югом банальны. Важно, КАК ты об этом говоришь. Я не могу оставить текст не доделанным, я перфекционист… я пишу, даю послушать друзьям, потом перерабатываю. Иногда, конечно, все пишется очень быстро и легко. Но не всегда. По правде говоря, истинное удовольствие я получаю тогда, когда пишу музыку, а не слова. Мне сложно писать слова.

— Вам было предложено отправится в гастрольный тур вместе с благотворительной ассоциацией Restos du coeur. Вы отказались. Почему?

— У меня с этим всё не очень просто… как сказать… я никого не осуждаю абсолютно, это только мое личное мнение, которое никого ни к чему не обязывает, но мне кажется, есть много других способов поддержать какую-либо нуждающуюся ассоциацию и заняться благотворительностью, более скромно и незаметно. Если бы я поехал с концертами в поддержку какой-нибудь ассоциации, это значило бы, что я, тем самым, и себя продвигаю. А я этого не хочу. Если хочешь помочь, можно просто помочь, тихо, и всё.

— Вам важно в работе, чтобы все было доведено до совершенства… музыка, слова… Вы словно ювелир музыкальный…

— Поэтому я предпочитаю называть себя ремесленником, а не артистом, или звездой — это смешно. Потому что, когда говоришь — Артист — это ставит тебя на какой-то нелепый абсолютно пьедестал… когда говоришь — Звезда — это ещё хуже… а ремесленник — то, что надо, потому что позволяет нам оставаться на одном уровне… это просто по-человечески… это гуманизм в самом обычном своем проявлении…

— Простите меня, Поль, но вы собираете огромное количество залов, люди рвутся на ваши концерты… вы прямо сейчас становитесь звездой…

— Ну… лично я ненавижу это слово… если вы хотите его использовать, проблем нет… Но мне просто оно не нравится… потому что альбом был сделан всеми нами, и по-ремесленному… Вот как булочник делает свою работу (к слову сказать, работа булочника ещё намного важнее будет чем то, что делаем мы), также и мы… И я себе пообещал оставаться ремесленником. Я им был и им останусь.

— Ремесленник с невероятным талантом… Когда вы по утрам смотрите на себя в зеркало, кого вы там видите?

— Утром я вижу Поля ван Авера… не Стромая, нет, потому что это два разных человека… и синяки под глазами вижу.

— Большие синяки, да?

— Да, я начинаю быть похожим на панду… постепенно. Но скоро, до нового года, я уеду на каникулы, смогу отдохнуть, набраться сил для этого нового 2014 года, который обещает быть утомительным… но утомительным в хорошем смысле этого слова.

— Вы говорите о серьезных вещах, но сами себя не хотите воспринимать всерьез. В альбоме речь, в том числе, о ваших корнях, ваш папа был из Руанды, мама из Бельгии… т.е. тема расизма вам небезызвестна… Как вам кажется, нынешнее общество двигается в правильном направлении в отношении расизма?

— Мне кажется, что расизм существовал всегда… и мы не сможем изменить человеческую природу… И в каждом из нас, как в существах человеческих, есть немалый расистский потенциал. И с ним надо бороться. Но каждый из нас, в тот или иной момент, может ляпнуть что-нибудь расистское… И легче легкого тут же этого человека заклеймить, указав на него пальцем, и объявить его вселенским злом… На самом деле, мне кажется, что расист — это просто грустный, глубоко несчастный человек… Мы должны научиться вступать с ним в диалог, чтобы донести до него суть дела, истину… вместо того, чтобы клеймить и поносить… Ну вот, я начал о серьезном, принял себя всерьез и тут же стал нести чушь…)))